Я не могу понять, как можно ненавидетьЯ не могу понять, как можно ненавидеть Остывшего к тебе, обидчика, врага. Я радости не знал — сознательно обидеть, Свобода ясности мне вечно дорога.
Я всех люблю равно любовью равнодушной Я весь душой с другим, когда он тут, со мной, Но чуть он отойдет, как, светлый и воздушный, Забвеньем я дышу — своею тишиной.
Когда тебя твой рок случайно сделал гневным, О, смейся надо мной, приди, ударь меня: Ты для моей души не станешь ежедневным, Не сможешь затемнить — мне вспыхнувшего — дня.
Я всех люблю равно любовью безучастной, Как слушают волну, как любят облака. Но есть и для меня источник боли страстной, Есть ненавистная и жгучая тоска.
Когда тебя люблю, когда любовью болен, И тот — другой — как вещь, берет всю жизнь мою, Я ненависть в душе тогда сдержать не волен, И хоть в душе своей, но я его убью.
Он был из тех, на ком лежит печатьОн был из тех, на ком лежит печать Непогасимо-яркого страданья, Кто должен проклинать или молчать, Когда звучат аккорды мирозданья.
Средь ликов, где прозрачен каждый взгляд. Средь ангелов, поющих светлым хором, И вторящих свой вечный «Свят, свят, свят»,— Он вспыхнул бы и гневом, и укором.
Нет, в нем сверкал иной зловещий свет. Как факел он горел на мрачном пире: Где есть печаль, где стон, там правды нет, Хотя бы красота дышала в мире. «Ответа — сердцу, сердцу моему!» — Молил он, задыхаясь от страданья, И демоны являлися к нему, Чтоб говорить о тайнах мирозданья.
Он проклял Мир, и вечно-одинок. Замкнул в душе глубокие печали, Но в песнях он их выразить не мог, Хоть песни победительно звучали.
И полюбил он в Мире только то, Что замерло в отчаяньи молчанья: Вершины гор, где не дышал никто, Безбрежность волшебства их без названья.
Ночных светил неговорящий свет, И между них, с их правильным узором, Падение стремительных комет, Провал ночей, пронзенный метеором, —
Все то, что, молча, выносив свой гнет, Внезапной бурей грянет в миг единый, Как чистый снег заоблачных высот Стремится вниз — губительной лавиной.
Жюль Лафорг читать дальше Жанровая сценка Проснулись только что. Разобраны кровати. Ночной садится пар на грязный потолок. Мужчина моется. Его жена в халате Сидит лохматая и штопает чулок. По полу ползает Тото - мальчишка гадкий, В кастрюлю палец свой немытый запустил, Он носом шмыгает сопливым и украдкой Сует огарок в рот и плачет что есть сил. Перевод И. Голованивской
****
Грустно, грустно
Я на огонь смотрю. Зевота сводит рот. Снаружи плачет дождь и ветер дует в щели. Играют за стеной начало ритурнели. Как грустно жить... И жизнь так медленно течет!
Мне видится земля, сквозь вечный небосвод Ничтожным атомом летящая без цели. Лишь крохи жалкие мы разглядеть сумели Напрасно Целое себе разгадки ждет.
Вот общая судьба! Комедия все та же: Болезни да грехи, пороки да пропажи, Затем исчезнем мы, небытие придет,
И травкой порастут навек останки эти. А здесь тем временем все то ж из года в год. Как одиноки мы! Как грустно жить на свете! Перевод Е. Баевской
Только утро любви хорошоТолько утро любви хорошо Хороши только первые робкие речи Трепет девственно чистой, стыдливой души, Недомолвки и беглые встречи, Перекрестных намёков и взглядов игра, То надежда то ревность слепая; Незабвенная, полная счастья пора, На Земле - наслаждение рая!..
Поцелуй - первый шаг к охлаждению, мечта Возможной и близкою стала; С поцелуем роняет венок чистота, И кумир низведён с пьедестала; Голос сердца молчит, зато говорит Голос крови и мысль опьяняет: Любит тот, кто безумней желаньем кипит, Любит тот, кто безумней лобзает...
Храм любви в сладострастный гарем обращён, Смокли звуки священных молений. И греховно пылающий жрец распалён, Знойной жаждой земных наслаждений. Взгляд, прикованный прежде к прекрасным очам И горевший стыдливой мольбою, Нагло бродит теперь по открытым плечам, Обнажённым бесстыдной рукою... Дальше - миг наслаждения, и пышный цветок Смят и дерзостно сорван... И снова Не отдаст его жизни кипучий поток Беспощадные волны былого...
Праздник чувства окончен... Погасли огни, Сняты маски и смыты румяна; И томительно тянутся скучные дни Пошлой прозы, тоски и обмана!
С.Я.Надсон. НА ЗАРЕ Заревом заката даль небес объята, Речка голубая блещет, как в огне; Нежными цветами убраны богато, Тучки утопают в ясной вышине. Кое-где, мерцая бледными лучами, Звездочки-шалуньи в небесах горят. Лес, облитый светом, не дрогнет ветвями, И в вечерней неге мирно нивы спят. Только ты не знаешь неги и покоя, Грудь моя больная, полная тоской. Что ж тебя волнует? Грустное ль былое, Иль надежд разбитых безотрадный рой? Заползли ль змеею злобные сомненья, Отравили веру в счастье и людей, Страсти ли мятежной грезы и волненья Вспыхнули нежданно в глубине твоей? Иль, в борьбе с судьбою погубивши силы, Ты уж тяготишься этою борьбой И, забыв надежды, мрачно ждешь могилы, С малодушной грустью, с желчною тоской? Полно, успокойся, сбрось печали бремя: Не пройдет бесплодно тяжкая борьба, И зарею ясной запылает время, Время светлой мысли, правды и труда. Апрель 1878
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
Я тебе буду в дайри кидать периодически стихи)
читать дальше
Только утро любви хорошо
НА ЗАРЕ
Болезни да грехи, пороки да пропажи,
Затем исчезнем мы, небытие придет,